Девушка, закутанная в шелковую ткань, стаяла у решетчатого окошка и смотрела в сад - единственное зеленое пятно в этом царстве мрамора и роскоши. А над садом было небо, совсем кусочек, но приподняв голову, она видела и его. Чужое небо, с чужим солнцем, чужой речью и чужими людьми. Странными. Она еще не понимала их язык и обычаи. Для нее все здесь было дико, но по крайней мере, здесь ее не осматривали как лошадь на рынке толпы торговцев, выкрикивая что-то на своем наречии. Здесь она было в относительном спокойствии, так же как и сотни других. Таких одинаковых, примитивных. Они были счастливы вкусно поесть, поспать и когда их повелитель приходил к ним. Их, не ее. Мирослава снова посмотрела в окно, отгораживаясь от того, что творилось вокруг. Да, она тоже сейчас носит странную одежду и учит странный язык по обрывкам фраз. Танцы..они ее не прельщают как-то, танцевать полуобнаженной перед кем-то у нее не возникло еще желание. Хотя...в этом месте только так можно пробиться куда-то выше, стать кем-то, не потеряться в море лиц и тел.
"Я не останусь здесь. Ни за что. Никогда. Не стану одной из них. Если уж бог хотел, чтобы я попала в это место, если это моя кара за неверие, то я пройду высоко-высоко, взбираясь по лестнице вверх, в небо, туда где меня не будет окружать эта клетка из прутьев, щебет этих девушек и постоянный надзор гаремных евнухов.". Рыжие волосы струились по спине, она не давала завязывать их, пусть так - золотом, как вуалью скрывают ее. А когда служанки пытались, то со смехом убагала от них и ее смех эхом отражался от стен гарема, приводя в недоумение всех. Сумасшедшая? Да кто ее знает, просто когда ничего нет и неизвестно что будет - смех, единственное, что остается, единственное, чем можно обескуражить, поразить или отпугнуть от себя. Пусть считают сумасшедшей. Пока считают, она то знает, что она не такая, она вообще особа. Походка не хуже чем у царицы и осанка величавая. Плавные жесты и глаза, которые могут утащить в глубину омута любого. Не зря же ведьмой кликали все. Вот и будет вам ведьма, бусурманы. Ведьма вам покажет, какие они роксоланы - гордые, вольные, смелые и непоколебимые. Можно посадить птичку в клетку, но нельзя заставить ее разучиться летать. Птичка долетит до самых небес, сломав свои оковы. Она ощущала это где-то глубоко внутри, пока не осознавая того томления, что порой съедало ее, но это рвалось изнутри и тот, кто умел видеть замечал это в девушке. Но только никто не воспринимал ее серьезно, ведь птичка только пробовала стать на крыло, чтобы взлететь. Не удивительно, что рано или поздно ею заинтересовалась баш-кадина. Может угрозу чуяла для себя в этой странной девочке, а может и правда хотела ей помочь, кто знает. Но встреча их состоялась. Мирослава почуяла девичий гам за спиной и обернулась, по дорожке, в окружении служанок плыла Зафира - баш-кадина, любимая жена султана и мать его сыновей. Девушка не стала приседать и лебезить пред столь высокой особой, она просто посмотрела ей в глаза, словно заявляя о себе: "Вот она я! Я ничем не хуже тебя, из меня тоже получится баш-кадина для одного из твоих сыновей". Замахнуться соперничать с этой женщиной Мира пока не могла, не чуяла в себе такой силы. Да и султан, которого она раз видела, не понравился девушке, по ее меркам он был уже стар, а она молода и красива, ей нужен под стать муж, а не седовласый старец.
"Я тоже стану такой же. Нет! Я стану лучше! Я не буду жить в этой клетке. Я хочу....отомстить тем, кто продавал, кто покупал, кто вез сюда...хочу отомстить им всем. За позор и унижение." - эта мысль придавала ей силы и заставляла упорно день за днем совершенствовать себя и не забывать о своей цели - выйти замуж за одного из шехзаде. Нужно понравиться их матери? Ну что же, она попробует, но не станет лебезить. Не в ее характере. Она будет смеяться и шутить, петь и танцевать - неистово и страстно, как огонь, что горит в ее волосах. Будет беспечной и веселой, милой и улыбчивой, но только не по принуждению, а когда сама того захочет.
Глаза в глаза и казалось, что время замерло. Баш-кадина с одной стороны и, пока еще неизвестная никому плененная рабыня из далеких степей, в чьих жилах текла кровь скифов и амазонок, такая же дикая в глубине души и необузданная, с другой. Две женщины смотрели друг на друга, изучая и никто не отводил взгляда. А может ей просто показалось? Ведь на самом деле жена султана очень быстро прошла мимо, оставив ее снова одну со своими мыслями и планами, которые еще только-только начинали оформляться в смутное желание, терзая душу степной рыжеволосой красавицы.

Мирослава слышала шепотки среди девушек. Ее обсуждали. Ее поведение осуждали. Да? Ну и ладно. Ей было от этого только смешно и на губах появиласб легкая улыбка, граничащая с усмешкой. Она добилась немногого - обратила на себя внимание, а дальше, что делать дальше? Ну ничего, она что-то придумает. Сможет. Обязана. Не прозябать же здесь до скончания века. Она больше не думала о Черном море, по которому вез ее корабль в эту страну. Не думала о торговце, который кудахтал вокруг нее во время всего плаванья - старик был опытен и сразу понял, что за нее можно выручить много денег. настолько, что не одел ошейник на шею как это сделали с ее подругами по несчастью. Всю дорогу она провела с комфортом, закутанная в покрывало, чтобы солнце не сожгло ее нежную кожу. Ее кормили и поили, чтобы она не отощала и не потеряла свою красоту. Ее почти на руках носили, а потом продали. Сюда. Ну что же придется и здесь всего добиваться тем, что имеется - красотой и наглостью.  К ней подошла служанка султанши и гневно стала шипеть на нее.
-Пошли, тебя хочет видеть Баш-кадина. Что это было? Ты кем себя возомнила? Послушай, если хочешь жить здесь спокойно смирись. Сейчас когда зайдешь в комнату султанши склони голову в знак уважения. Она главная жена султана, мать его двух шехзаде, мать наследника, она Хасеки-Султан. - даже осмелилась схватить ее за руку, грозясь оставить на коже синяки. Рыжеволосая нахмурилась и отдернула руку.
- Я не буду жить здесь, - спокойно ответила она ей, словно наперед знала, что этот гарем не для нее. словно она уже была в другом месте. в другом мире, мире, где она была хозяйкой. Неслыханная дерзость. - Я идти я и сама могу. Веди. И, я сама решу, что мне делать. - гордо вскинула голову и величаво пошла к лестнице, даже поплыла, а не пошла, такой походке могла бы позавидовать любая королева.
"Малика. Это имя у них означает - королева. Вот отныне я и буду ею. Буду королевой" подумала девушка. со всех сторон раздавались приглушенные голоса, на нее смотрели и уже заранее ненавиделе. Пускай. Что ей до их ненависти? Дорога к покоям бак-кадины была недолгой. Вот она резная дверь. Снова служанка шипит на нее, приказывая повиноваться и выказывать кротость перед госпожой. "Это вам она госпожа, а мне пока еще никто. Я не жена ее сыновей и не жена ее мужа." девушка тихо фыркнула и дотронулась дло ручки двери. открывая ее и проходя внутрь. Здесь было намного шикарнее, чем в той комнатке, где поселили ее вместе с еще пятью девушками. Но Мирослава не выказала удивления, даже бровью не повела. Она смотрела на нее - султаншу, ту, которая хотела ее видеть. Спокойно, без тени страха или смущения. Как равная  с равной.
- Вы хотели меня видеть, - небольшая пауза и все же добавила это ненавистное ей слово. - госпожа. - пройти внутрь или стоять у порога? Она не знала как тут у них принято, а потому просто осталась стоять на месте, разглядывая женщину.

Красивая, роскошная женщина. Она тут главная. Я тоже стану. Чем я хуже нее? Ничем, в некоторой степени даже лучше, ведь у меня есть то, чего нет у нее и уже не будет - молодость. И необычная красота. подумала Малика. Надо отдать должное, султанша говорила медленно, не торопясь и девушка поняла вопрос, который ей задали даже с ее скудным знанием языка.
- Немного. Я быстро учусь, слушая чужую речь,- зачем ее позвали? Чтобы поглазеть? Эти мысли то и дело крутились в голове, как и осознание того, что раз заметили, значит это ей на руку, что-то же увидела в ней эта женщина. Угрозу? Нет, ее султан Малике не нужен. Он старый, пусть себе его оставит. К тому же быть второй не входило в ее планы. А вот один из сыновей сгодится.
- Могу я узнать, зачем вы меня позвали? -не удержавшись спросила, впрочем, не особо надеясь на ответ. Скорее это разозлит валиде. Малика готова была поспорить, что возможно та примет это за непочтение и дерзость, но неопределенность ей никогда не нравилась да и со знатными господами не общалась ранее. До этих пор.
Ну же, что вам понадобилось то от меня? Не молчите, говорите уже от нетерпения ладошки вспотели и рыжая незаметно потерла их пальцами. Не отрывая взгляда, смотрела на женщину перед собой.
- А еще я приняла мусульманство- сказала зачем-то. Не то чтобы Малика стала истово верить в Аллаха, нет, она и в Христа то уже не верила, просто слышала, что для того, чтобы стать женой, а не наложницей надо принять их веру. Не так уж и трудно было произнести пару слов, сказать верую и носить на шее полумесяц.

-Ты нарушила правила и проявила неуважение? Почему? голос не изменился у султанши, только в глазах что-то промелькнуло и тут же исчезло. Эта женщина великолепно собой владела. Малике только предстояло научиться этому. Быть более сдержанной, не выказывать эмоций, выжидать.
- Разве? Простите госпожа, у вас так много правил, что я не все еще запомнила, - девушка улыбнулась, решив сыграть дурочку. Мол вот я бедная, несчастная, не все понимаю, но быстро учусь. Только подскажите что и как делать правильно. - И мне правда очень интересно чем я могла вас заинтересовать настолько, что вы позвали меня. Другие девушки. наверное, завидовать теперь будут, я ведь говорила с вами, - чуть чуть лести и еще одна милая улыбка.
На счет религии не последовало комментариев и вопросов. Только удивленный взгляд и мысленно Малика осталась довольна и ему. О да. удалось поразить.
"Догадалась ли? Думаю да, она не похожа на глупую женщину. Наоборот, глупая не стала бы султаншей, если я хоть что-то поняла из их политики придворной"
- Кто ты? Откуда? Как попала во дворец?
"А разве это вам и правда интересно? Интересно знать откуда я такая взялась? Не думаю, просто надо же что-то спросить, верно?" легкий изгиб брови и, склонив голову в бок, с минуту молча смотрела на султаншу, словно испытывая ее терпение.
- Меня привезли из Киевской Руси. Татары. Обычная история для тех мест, разграбили и сожгли деревню, кого-то убили, кого-то в плен взяли. За меня посчитали можно денег получить. Продали на рынке, купил один из подданных султана и подарил меня ему в гарем. - спокойно рассказала в трех словах нехитрую историю своей жизни. - Вот так и очутилась здесь. Уже пару месяцев как. А кто я такая вы и так знаете. Я Малика - славянское имя не назвала, как и про отца не вспомнила с братьями. Они остались в прошлой жизни, та девочка. которой она была умерла вместе с ними, здесь же осталась лишь Малика, мусульманка, наложница в гареме султана, которая станет сама султаншей. Она так решила, после многих бессонных ночей и размышлений о превратностях судьбы, жизни, боге.

Отредактировано Малика (2013-02-17 16:14:56)

Султанша начинала терять терпение надо было быть осторожнее с ней, Малика это понимала потому как дурой не была. И смиренно опустила голову слушая гневную тираду матери шехзаде.
- Простите, госпожа, я не хотела показаться непочтительной. Ни в коем случае. И я очень стараюсь выучить все правила, чтобы нигде не упасть в грязь лицом - еще раз поклонилась ей. Конечно же ей говорили и не раз о том, как следует приветствовать султаншу и валиде, но непокорный нрав и буйный характер не давали ей вот так просто смириться со своим положением. Даже ее выходка на пиру была верхом наглости - упасть в обморок на руки шехзаде! Никто до нее не додумался еще так привлекать к себе внимание повелителя и его сыновей, а она вот не как все. Скорее всего и за это ей нагоняй будет от султанши, но плевать. Ведь своего то она в конце концов добилась, средний шехзаде заметил ее. и оценил - это было видно по его взгляду, речам, тому как он не отходил от нее, а после...после пообещал, что скоро позовет ее и в подтверждение слов дал ей свой платок, что означало, что он хочет ее видеть на хальвет у себя. Малика была рада донельзя. Более того она ликовала, ведь это была небольшая, но победа, а начинают все с малого. разве нет? С этим платочком она теперь не расставалась и сейчас из-за того что нервничала кончик его был виден торчащим из ее сжатых ладоней.
- Имя? Когда калфа называла имена. которые носят мусульманские женщины я запомнила одно, понравилось очень, ну а после, уже когда меня приняли в мусульманство и стали думать как назвать она то и предложила это имя. зная, что я буду довольно. Оно красивое, - вот так просто ответила, мысленно соображая, чем ее имя могло так не понравиться султанше. Возможно своим переводом? Конечно она была в курсе, что означало ее имя - королева. Именно ею и хотела стать Малика. Ума хватило не спросить от чего это так разозлило султаншу, чтобы окончательно не вывести женщину, у которой было железное терпение и выдержка судя по всему.